Маргарита как раз доставала из духовки ароматный пирог с вишней — тот самый, что всегда

Маргарита как раз доставала из духовки ароматный пирог с вишней — тот самый, что всегда вызывал у мужа ностальгическую улыбку, напоминая о первых годах их брака, — когда Артём вдруг сообщил, что ему нужно серьёзно поговорить.

Сначала она даже не придала его словам особого значения. Мало ли, что могло произойти — проблемы на работе, звонок от родителей, неожиданная встреча с кем-то из друзей. Она, вытирая руки о льняное полотенце, посмотрела на него и мягко улыбнулась.

— Ну что там у тебя? — спросила она, чуть прищурив глаза. — Ты хотя бы кусочек пирога попробуй, прежде чем рассказывать свои новости. Он ещё тёплый.

Артём, однако, стоял в дверях кухни с каким-то странным выражением лица — смесью усталости, решимости и злости. Вместо того чтобы ответить на её приглашение, он развернулся и ушёл в спальню. Через пару минут вернулся с дорожной сумкой.

— Я ухожу, — произнёс он тихо, но твёрдо. — Совсем.

Маргарита замерла.

— Уходишь? — переспросила она, пытаясь понять, что именно он имеет в виду. — Куда? На пару дней? К родителям?

— Нет, — он поднял взгляд, и в нём было что-то холодное, чужое. — От тебя. Насовсем. Ты мне больше не нужна.

Её будто кто-то ударил. Она опустилась на стул, машинально положив ладони на колени, чтобы скрыть дрожь в руках.

— Что?.. — выдавила она из себя, не веря, что слышит эти слова.

— Что-что, — он усмехнулся, — ты прекрасно всё понимаешь. Мы давно чужие люди. Ты — пустое место. Постоянно пилишь, вечно чем-то недовольна. Я устал. У меня есть женщина, с которой я счастлив. И сын. Ему скоро в школу. И я, как нормальный отец, должен быть рядом.

— Сын?.. — эхом повторила Маргарита. Она всегда думала, что у них нет и не будет детей по его же желанию.

— Да, сын, — не стал он отрицать. — Так что прости, но мне пора строить нормальную жизнь. Я и так слишком долго с тобой возился. Ни один мужик на моём месте не стал бы терпеть столько лет.

Он говорил быстро, словно боялся, что она перебьёт. Слова сыпались, как мелкие камни, обжигая и царапая.

— Понимаешь, Рита, — он перешёл на ровный тон, будто объяснял очевидное, — я жалею, что потратил на нас лучшие годы. Я ещё молодой. И теперь собираюсь жить для себя, а не для того, чтобы выслушивать твои нотации и ужинать молчком.

Маргарита пыталась что-то сказать, но горло сжало так, что не вышло ни звука. Она только смотрела на него, стараясь понять, во что превратились все их общие годы.

Артём, заметив, что она молчит, пожал плечами, словно обсуждал не разрыв семьи, а возврат ненужного товара в магазин.

— Не переживай. Ты справишься. — Он говорил как человек, который уже мысленно в другом месте. — Продал свою долю квартиры. Так что… дальше сама.

Эти слова дошли до неё с задержкой, как отдалённый гул.

— Продал?.. — переспросила она, глядя в его глаза, пытаясь уловить там хоть тень сожаления.

— А что? Имею право. Половина моя была. Теперь у тебя новый сосед будет, — он ухмыльнулся. — Кстати, неплохой парень.

Она почувствовала, как ноги становятся ватными. Её мир рушился прямо сейчас — медленно, но неотвратимо.

Артём подошёл к двери, не оборачиваясь, и, уже положив руку на ручку, добавил:

— Всё, Рита. Не держи меня. Желаю удачи.

Дверь громко хлопнула. Где-то на лестничной площадке скрипнул лифт — звук, который она раньше не замечала, теперь казался финальной точкой их истории.

В кухне всё ещё пахло вишнёвым пирогом. Маргарита смотрела на него, и сладкий аромат вдруг стал невыносимым. Казалось, он издевательски напоминал о том, что жизнь секунду назад была прежней, а теперь уже никогда не станет такой.

Она сидела неподвижно, слыша только тиканье часов и отдалённый шум машин за окном. Мысли путались, сердце било в виски.

Перед глазами всплывали фрагменты их жизни: знакомство в университете, первая совместная поездка, смех до слёз, ремонт квартиры, в котором они вместе выбирали обои… И всё это оказалось для него пустым местом.

Время шло, но она так и не смогла подняться. Пирог остывал, вишнёвый сок медленно впитывался в корочку, а Маргарита всё сидела, уткнувшись взглядом в пустоту.

Где-то в глубине сознания уже зарождалось понимание, что впереди — совершенно другая реальность. Что всё, что она знала, разрушено одним вечером.

Она ещё не знала, что через несколько дней в её дверь постучат. И что лицо, которое она увидит на пороге, перевернёт всё вновь…

Прошло несколько дней, но в квартире, где раньше кипела жизнь, царила тишина, от которой звенело в ушах. Маргарита ходила из комнаты в комнату, будто впервые здесь оказалась. Каждый предмет, каждая мелочь словно напоминали о нём. Вот чашка с трещиной, которую Артём так и не выбросил, потому что «удобно лежит в руке». Вот старое кресло у окна, где он любил читать по вечерам. Даже запах его одеколона всё ещё витал в воздухе, пряный и тяжёлый, и казалось, что стоит обернуться — он войдёт, скажет что-то обыденное…

Но нет. Он не появлялся.

Вечерами Маргарита пыталась отвлечься: включала телевизор, брала в руки книги, садилась шить. Но мысли возвращались к одному — к тому, как всё закончилось. Она снова и снова прокручивала его слова. «Ты мне больше не нужна». «Пустое место». Эти фразы впились в сознание, как осколки стекла, и никак не хотели уходить.

Иногда ей казалось, что всё это сон, причём дурной, и скоро она проснётся. Но утро приносило ту же реальность: пустая половина шкафа, отсутствие мужских ботинок в прихожей, тишина, в которой слышно, как падает капля в раковине.

На четвёртый день кто-то позвонил в дверь. Звонок был долгий, настойчивый, словно тот, кто стоял за дверью, знал, что хозяева дома, и не собирался уходить.

Маргарита нехотя поднялась. На пороге стоял мужчина лет сорока с небольшим, в тёмной куртке и с чемоданчиком в руке. Лицо его было усталым, но взгляд — внимательным и настороженным.

— Вы Маргарита Сергеевна? — спросил он вежливо, но без лишних эмоций.

— Да, — кивнула она, удивлённо всматриваясь в незнакомца. — А вы…?

— Павел Андреевич. — Он слегка улыбнулся. — Я… ваш новый сосед.

У неё перехватило дыхание. В ту же секунду слова Артёма о проданной доле квартиры зазвучали вновь, но теперь они были не просто фразой, а реальностью, стоящей прямо на пороге.

— Простите, что так сразу, — продолжал мужчина. — Но… раз мы теперь делим пространство, стоит обсудить некоторые моменты.

Маргарита молчала, не зная, что ответить. Она смотрела на него, пытаясь понять: кем он был? Просто случайным покупателем или… чем-то большим в этой истории?

Павел заметил её растерянность и сделал шаг назад.

— Я понимаю, что ситуация для вас, мягко говоря, не самая приятная. Но мне действительно нужно заселиться как можно скорее.

Она кивнула машинально, хотя внутри всё кипело. Мысль о том, что чужой человек будет ходить по той половине квартиры, где ещё неделю назад был Артём, казалась невыносимой.

— Понимаю, — произнесла она тихо. — Проходите.

Когда он вошёл, в коридоре раздался звук чемоданных колёсиков по линолеуму. Этот звук, странным образом, стал для неё символом окончательного конца прежней жизни.

Маргарита проводила Павла в бывшую комнату Артёма. Мужчина поставил чемодан у стены и обвёл взглядом помещение.

— Неплохая, — коротко сказал он. — Видно, что за домом следили.

Она ничего не ответила. Стояла, скрестив руки на груди, и наблюдала, как он осматривает шкаф, стол, занавески. Всё здесь было выбрано ею самой, с любовью, под общий стиль. А теперь это станет частью чужой жизни.

— Если что-то надо будет передвинуть или убрать, скажите, — произнесла она с холодной вежливостью. — Я всё сделаю.

— Благодарю, — кивнул Павел. — И… надеюсь, мы сможем уживаться.

Она лишь кивнула и вышла, стараясь скрыть, как тяжело даются ей эти слова.

Первые дни они почти не пересекались. Павел был тихим, много времени проводил вне дома. Но Маргарита всё равно чувствовала его присутствие. Шорох шагов, звук открывающейся двери, приглушённый голос в телефоне за стеной — всё это напоминало, что квартира теперь не только её.

Она старалась держаться, но внутри копилась усталость. Иногда ей казалось, что стены сжимаются. Особенно когда в голове всплывало лицо Артёма с той его холодной ухмылкой.

Прошла неделя. И вот в один вечер, когда она резала на кухне яблоки для пирога, раздался звонок в дверь. Маргарита открыла — и остолбенела.

На пороге стоял Артём. В руках — пакет с вином и конфетами. На лице — наглая ухмылка.

— Ну что, как поживаешь, Ритка? — протянул он, оглядывая её с головы до ног. — Решил заглянуть, проверить, как ты тут… без меня.

Маргарита не ответила, просто отступила на шаг, давая ему войти. Артём уверенно прошёл в кухню, будто всё ещё был хозяином дома.

— Пирог? — он вдохнул запах и улыбнулся. — Ну вот, всё по-старому. Я, знаешь ли, решил тебя навестить. Думал, может, попьём чайку, поговорим…

Он ещё говорил, когда в коридоре щёлкнул замок. Послышался звук шагов, и в кухню вошёл Павел. Взгляд Артёма моментально изменился — ухмылка застыла, глаза расширились.

— Это что ещё за… — начал он, но осёкся, заметив, что Павел ставит на стол ключи и спокойно кивает Маргарите.

— Добрый вечер, — сказал Павел и перевёл взгляд на Артёма. — Вы, должно быть, прежний владелец?

— Какой ещё владелец?.. — Артём растерянно моргнул. — Подожди… Ты… ты что здесь делаешь?

— Живу, — спокойно ответил Павел. — Купил половину квартиры. У вашей… бывшей жены теперь новый сосед.

Артём будто окаменел. Он медленно опустил пакет на стол, посмотрел на Маргариту, потом снова на Павла.

— Купил?.. — произнёс он глухо, словно не веря услышанному.

— Именно так, — подтвердил Павел. — И, судя по реакции, вам это неожиданно.

Маргарита стояла рядом, не вмешиваясь. Она видела, как в лице Артёма что-то ломается. Вот он открыл рот, будто хотел что-то сказать, но только шумно выдохнул.

— Ладно… — он резко отодвинул стул, развернулся и направился к двери. — Раз так… Удачи вам обоим.

Дверь снова хлопнула, но теперь этот звук не ранил её. Наоборот — он принёс облегчение.

В кухне остались только Маргарита и Павел. Она взяла пирог, поставила на стол и впервые за долгое время почувствовала лёгкость.

— Будете чай? — спросила она, уже зная, что ответ будет «да».

И где-то глубоко внутри ей стало ясно: прошлое действительно ушло. А значит, можно начинать новую жизнь.